Первопроходцы. Леонид Островский

Той титулованной «белой вороной» был левый защитник Леонид Островский. И трансфер его был не из какой-нибудь команды-середнячка, а из прямого соперника по двухлетней – 1960-61 – борьбе за самые высокие награды советского футбола. Борьбе между двумя дружинами-открытиями: «Торпедо» и «Динамо» с берегов Днепра. Эти – еще в недавнем прошлом середнячки турнирной таблицы – красиво и легко оттеснили от лидерских позиций признанных фаворитов прежних лет: московские «Спартак», «Динамо», ЦСКА. Но все по порядку...

ЮНЫЕ ГОДЫ

Леонид Островский родился 17 января 1936 года в Риге – столице «буржуазной Латвии», как именовала в свое время советская пресса эту независимую до Второй мировой войны страну.

Родился в простой рабочей семье. Мать была домохозяйкой, отец – мастером кожевенного дела. Когда пацану исполнилось всего 8 лет, не стало папы. На заводе, как потом говорили, произошла диверсия, и отцу, работавшему на станке, оторвало руку. Привезли его в больницу, но там не нашлось нужных лекарств, и на глазах ребенка родитель умер.

Не пережили немецкую оккупацию два его брата, и Леня с мамой остались одни. И скоро парню, единственному мужику в осиротевшей семье, пришлось идти зарабатывать на хлеб. Работал на заводе «Гидрометприбор» слесарем-сборщиком, делал глубомеры, радиозонды. Но главное – приносил домой трудовые деньги. Мама тайком плакала, а он был горд – кормилец.

Но знакомство с отрочеством будущего заслуженного мастера спорта предстанет неполным, если не пояснить, в каком районе Риги он провел свои юные годы. Это место под названием Московский форштадт изначально, на протяжении двух-трех столетий было населено мещанской беднотой, работягами с окрестных заводов и фабрик. А, известно из классики, что пролетариату терять нечего, оттого эти кварталы без преувеличения слыли бандитскими, где человеческая жизнь оценивалась в копейку.

Таких вот поводов для ликования в карьере Леонида ОСТРОВСКОГО (в центре) было немало

Помню, я сам в 70-х служил армейскую срочную в Латвии – в Лиепае и Риге, и командиры нам приказывали в увольнении сторониться тех кварталов.

Островский позднее признавался: «Я ведь по всем раскладам бандитом должен был стать. Московский форштадт – самый бандитский район в Риге. Там обитала вся шпана, все хулиганье. Едва начинало смеркаться, улицы вымирали – выходить из дома было опасно. Так вот там чуть ли не каждый день обнаруживался свежий труп – убивали людей постоянно. Жестокий район был. И оказаться в нем белой вороной было сложно».

Как часто бывает в подобных ситуациях, от грехов спас футбол. Леня с детства гонял мяч на пустыре. Хотя он играл и в традиционные рижские виды спорта – хоккей и баскетбол, но все же предпочел футбол. В 12-летнем возрасте его приняли в детскую школу завода ВЭФ, позднее – в более престижную ДСШ – «Даугава». Оттуда взяли во взрослую команду рижского клуба.

Мама была счастлива. Дружков Лени по двору сажали в тюрьму – кого на 10 лет, кого на 15, а он зарабатывал относительно немалые деньги футболом.

Хотя «Даугава» играла в Классе «Б» (тогдашней низшей лиге), 20-летнего левого бека заметил Константин Бесков и пригласил в «Торпедо».

ОСТРОВСКИЙ – «ТОРПЕДЧИК»

Тут надо отдать должное Константину Ивановичу. Впервые в своей жизни заступив на тренерский мостик – торпедовский – 35-летний коуч к уже опытному и толковому плеймейкеру Валентину Иванову умело подбирал молодых и очень способных партнеров, в основном из ФШМ (Футбольной школы молодежи): Валерия Воронина, Николая Маношина, Виктора Шустикова, Александра Медакина, Геннадия Гусарова и др. Но двоих 20-летних талантов он приметил на стороне, в футбольной глубинке – в Горьком (сейчас Нижний Новгород) правого крайнего форварда Славу Метревели, а в Риге, как мы уже знаем, левого бека Леонида Островского.

Известный всем футбольным людям того времени резкий, бескомпромиссный характер Константина Ивановича, в первую очередь, во взаимоотношениях с начальством, не позволял ему более одного-двух сезонов работать в различных командах: и в сборной СССР, и в ЦСКА, и в «Заре», и в «Локомотиве». Исключения, подтверждающие эти правила, – 6 лет в родном московском «Динамо» (1967 – 72) и 11 – во «вражьем» динамовским фанам «Спартаке» (1977 – 1988). Там столь долго благодаря долготерпению и мудрости «патриарха» – Николая Петровича Старостина. Вот и на своей самой первой тренерской должности – в «Торпедо» – Бесков отработал лишь сезон-1956.

«Беса» сменил вернувшийся в родной для себя автозаводской клуб Виктор Александрович Маслов. Он вовсе не паразитировал на удачной селекционной работе предшественника, а развил и коллективную игру бело-черной команды, и индивидуальные способности каждого из своих подопечных.

Если говорить конкретно об Островском, что отличало его игру? Один из лучших крайних защитников отечественного футбола конца 50-60-х гг. Леонид стремительно выдвинулся в лидеры советского футбола на своей позиции. Быстрый, резкий, цепкий в отборе мяча, он действовал просто и надежно, строго соблюдал игровую дисциплину.

16 октября 1960 г. Киев. Только что московское «Торпедо», обыграв динамовцев, стало чемпионом СССР. Через пять лет Леонид ОСТРОВСКИЙ (сидит крайним слева) и Виктор МАСЛОВ (стоит в центре) снова завоюют союзное «золото», но уже с клубом из столицы Украины 

Одинаково уверенно осуществляя персональную опеку соперников (прежде всего, в сборной СССР), и грамотно играя при зонной обороне, он умело страховал партнеров в позиционных маневрах. Почему здесь уместна ремарка о классном «персональщике» Островском именно в составе сборной? Сейчас мало кто знает, что в 60-х годах Маслов слыл непримиримым врагом персональной защиты, в своих статьях ратовал как раз за зонную оборону. Островскому удавалось держать высокий уровень в обоих вариантах.

Однако торпедовский успех не был долговечным. Уступка золотых медалей киевлянам в 1961 году, а тем более 7-е место в чемпионате следующего года – не на шутку разозлили высокое начальство, и Маслов был уволен. Правда, Виктор Александрович без дела не остался, его тут же пригласили в скромный СКА (Ростов-на-Дону), который он уже через год вывел на 4-е место в первенстве СССР.

«ПОХИЩЕНИЕ ЗАЩИТНИКА!»

С изгнанием Маслова из бело-черной команды развалился весь «золотой состав»-1960. В отместку за увольнение тренера, которого игроки уважали, торпедовцы подняли настоящий бунт – заявления об уходе из команды подали сразу 9 игроков (Воронин, Метревели, Островский, Посуэло, Кавазашвили, Глухотко, Гусаров, Денисов, Маношин). Естественно, случись такое, от славного «Торпедо» мало бы что осталось. Поэтому руководство клуба и его меценаты из ЦК КПСС предприняли все возможное, чтобы не допустить распада команды. Маслова они не вернули, а вот игроков решили осадить.

В итоге из девяти подавших заявления об уходе из команды сразу был отпущен только один Метревели (в тбилисское «Динамо»). Остальных пытались заставить остаться. Не вышло. В итоге Маношин, Денисов ушли в ЦСКА, Кавазашвили – в «Спартак», Гусаров – в московское «Динамо», Глухотко и Посуэло уехали в Минск.

Островского никак не хотели отпускать в киевское «Динамо». Еще чего не хватало, собственными руками укреплять самого опасного соперника Белокаменной! Но он упрямо продолжал настаивать на своем переезде в Киев. Почему?

Причин две. Первая – сугубо спортивная. Леонид чувствовал, что в Киеве, именно с партнерами по «Динамо», он сможет прогрессировать. Вторая причина – как и Метревели, «провинциал» Островский не смог приноровиться к московскому темпу жизни, к суете, к толпам на улицах. Его все это раздражало. Иное дело – относительно спокойный Киев.

10 апреля 1966 года. Леонид ОСТРОВСКИЙ (пятый справа) перед стартовым матчем своего самого успешного сезона, в течение которого он выиграет с «Динамо» чемпионат и Кубок СССР, а в составе сборной СССР завоюет «бронзу» чемпионата мира

Когда в очередной раз последовал запрет, Леонид с семьей «самостийно» перебрался на берега Днепра. Причем его торпедовские руководители узнали об этом постфактум – когда футболист уже покинул столицу. И тогда против Островского «зарядили» центральную компартийную прессу.

22 января 1963 года ни где-нибудь, а в «Комсомольской правде», которая тогда имела неслыханный ныне ежедневный тираж – около 7 млн. экземпляров – появилась гневная статья «Похищение защитника». Процитируем избранные места из этого «обличающего» опуса:

«В Москве пропажа! Потерялся левый защитник. Приметы: выше среднего роста, носит футболку с буквой «Т» на груди, сухощав, русоволос. Несколько лет Леонид Островский оборонял подступы к торпедовским воротам. И вдруг исчез. Болельщики всполошились: кто похитил нашего верного бека?

Следы вели в Киев. Там Островский с женой и дочерью уже въехал в трехкомнатную прекрасную квартиру в центре города. Но это только начало обусловленных благ и поощрений. Все киевские динамовцы имели «Москвичи», и все недавно поменяли их на «Волги». Островскому тоже посулили не обойти милостями. Ведь Киев – не Москва, тут всего одна команда. А щедрых дядек у нее хоть отбавляй.

Леонид бросил все и всех, удрал, руководствуясь одним немудреным принципом: после меня хоть ворота трещи. Не понимает Островский одного: гонясь за небольшими приобретениями, он идет на сделку с совестью, теряет любовь искренних почитателей, настоящих болельщиков. А для футболиста это значит потерять все…».

Публикация в «Комсомольской правде» подобного «разоблачительного» текста – прямой сигнал чиновникам той поры. И руководство Федерации футбола СССР дисквалифицировало Островского на один сезон.

Но у киевского «Динамо» были не менее влиятельные покровители. Председатель Совета министров, будущий первый секретарь ЦК КПУ Украины Владимир Щербицкий – был ярым футбольным болельщиком. Благодаря его прямому разговору с только недавно пришедшим к верховной власти Леонидом Брежневым ситуация с Островским «разрулилась» – дисквалификация с него была снята. И он вышел на поле в майке киевского «Динамо».

ОСТРОВСКИЙ – ДИНАМОВЕЦ

В составе киевского клуба Островский провел шесть неполных сезонов, провел в чемпионате 135 матчей, забил один мяч (всего в «Торпедо» и «Динамо» в высшей лиге выходил на поле в 279 встречах). К чемпионскому титулу СССР 1960 г. добавил в Киеве еще два комплекта золотых медалей (1966 и 1967). Обладатель Кубка СССР не только 1960-го, но и 1964-го, и 1966 годов. В списке 33 лучших футболистов страны – вообще пять раз (1957 – №2, 1960 – №2, 1961 – №2, 1965 – №2, 1966 – №3).

Помимо участия в финальных турнирах ЧМ-1958 в Швеции и ЧМ-1962 в Чили, уже киевским динамовцем он принял участие в двух матчах финального турнира ЧМ-1966 в Англии. Тот результат – 4-е место – так и не был превзойден отечественными футболистами.

12 июля 1966 года. Чемпионат мира в Англии. КНДР – СССР 0:3. Леонид ОСТРОВСКИЙ ликвидирует опасность у ворот советской сборной 

Вот какую характеристику дал Островскому-динамовцу в 1966 году капитан команды, лучший футболист СССР того сезона Андрей Биба: «Леониду уже 30 лет, а его спортивная форма всегда на высоком уровне. Этого он достигает добросовестностью в тренировках. В техническом мастерстве в нашей команде он еще больше вырос, но играет предельно просто, исключительно точно чувствует позицию при подстраховке. Леня стремился попасть в нашу команду по спортивным соображениям, проявил твердость, и теперь можно уверенно сказать, что и он, и команда от его перехода выиграли».

КОГДА ПОВЕСИЛ БУТСЫ НА ГВОЗДЬ

В 1968-м завершив карьеру в «Динамо», еще сезон поиграл в пятигорском «Машуке» (1970). После тренировал детей в школе «Динамо», работал главным тренером черкасского «Днепра» (1971), грузинской команды «Скури» из города Цаленджиха (1975-1976).

Затем пережил непростое время. После возвращения из Грузии в Киев развелся с женой, с которой прожил 19 лет.

1991 год. Киев. Матч с участием ветеранов «Динамо». Леонид ОСТРОВСКИЙ – второй справа

Сам потом, в 1996 году, признал: «Вспоминать неприятно, но нужно. Может, другим, как говорится, наука будет. Потрясенный семейным разладом, я запил. На целых полгода. Горько и беспросветно. Когда уже и пить было не на что, пошел работать на винзавод бригадиром грузчиков. А там, сами понимаете, вина – море. Пили безбожно. Спасибо, друзья вытащили. Стал я грузчиком на табачной фабрике, потом работал начальником участка в РСУ – когда-то ведь учился в строительном техникуме. Потом попал в мастерскую Киево-Печерской лавры – памятники восстанавливали.

Но, конечно, все это время тянуло в футбол. Взяли меня в горсовет «Динамо» инструктором. Правда, в основном бумажной работой занимался. Но, главное, постепенно стал из трясины выбираться. Почувствовал вкус настоящей, нехмельной жизни. Встретил чудесную женщину, которая поверила в меня, поддержала в трудный период.

Теперь у меня снова все как у людей – хорошая семья, любимая работа. Мне ведь и руководство динамовского клуба протянуло руку помощи – вновь разрешили заниматься с мальчишками в ДСШ».

Не стало Леонида Альфонсовича Островского 17 апреля 2001 года…