Человек футбола. Доктор Шкоткин

Сначала он служил в «Шахтере», потом в «Олимпике», а сейчас работает в «Металлурге» – доктором молодежной команды, возглавляемой Сергеем Шищенко.

О работе в футболе, достаточно успешной спортивной карьере легкоатлета (Шкоткин был кандидатом в сборную СССР) и о многом другом мы беседуем в медицинском кабинете стадиона «Металлург». Можно сказать, врач – на приеме у журналиста…

– С чего и как началась ваша «футбольная» карьера?
– Это было в конце 1985-го – начале 1986 года, когда я получил приглашение в «Шахтер». Футбольного клуба в нынешнем понимании тогда еще не было, а главным тренером был только-только был назначен Олег Петрович Базилевич. Его помощником стал Анатолий Дмитриевич Коньков, после ухода Базилевича ставший наставником команды.

– А образование вы где получили?
– В донецком мединституте. Я закончил его в 1975 году. Когда распределяли на работу в качестве терапевта, меня направили в Краматорск на известный НКМЗ цеховым врачом. Поработать, правда, там не довелось – я получил открепление.

– Что так?
– Жильем не обеспечили, и я решил пойти в армию. У нас в меде была военная кафедра, и я получил звание лейтенанта. Но вот такое было желание стать военным медиком. А я тогда был членом сборной СССР по легкой атлетике, кандидатом на поездку на Олимпийские Игры в Монреаль. Бегал на 110 и на 400 метров с барьерами.

– Получается, у вас была «двойная бронь»…
– Да, и я стал самостоятельно решать вопрос о своем призыве. В родном военкомате мне отказали и посоветовали ехать в Москву, в Главное Военно-медицинское управление Министерства обороны. Поехал.

А тогда сложилась напряженная ситуация на советско-китайской границе и туда отправляли большое количество медиков. В отделе кадров были удивлены моим желанием. Говорили, многие отказываются, а этот просится сам. Наверное, подумали они, что у меня какие-то проблемы, и я пытаюсь спрятаться. Проверив, решили мой вопрос, отправив, правда, в другое место – в Архангельскую область, на север, в Радиотехнический центр.

Там мне выделили двухкомнатную квартиру в Доме офицерского состава, который располагался рядом с частью. Потом туда периодически наведывалась моя жена. Она в то время училась в Харькове на экономическом факультете. В итоге я отслужил два года и вернулся в Донецк, хотя предлагали остаться. Но у меня к тому времени родилась дочь и поэтому такие варианты даже не рассматривались. Ей уже, кстати, 37 лет, у нее двое детей… Мои внучки-двойняшки Маша и Даша.

– Вы были членом КПСС?
– Был, партбилет до сих пор хранится в шкафу среди прочих документов. Время было такое – советский офицер должен был быть коммунистом. Так что с 1976 года и до конца я оставался членом партии.

– Вы ничего не говорите о том, как развивалась ваша спортивная карьера и как она завершилась. Кто был вашим тренером?
– В Донецке – Александр Алексеевич Белязе. Он был государственным тренером СССР по легкой атлетике в нашей области при облспорткомитете, который в те годы возглавлял Анатолий Андреевич Кучеров. Принимая свои решения в те годы, я не советовался с Белязе, но переписывался с ним, находясь на службе.

– Долго занимались легкой атлетикой?
– Начал в четырнадцать лет, а завершил в двадцать пять. В свое время, кстати, установил два юниорских рекорда СССР на 400 метров. В 1971 году мне довелось принять участие уже во взрослом чемпионате Союза, и я добыл там бронзовую медаль. Стал готовиться к Олимпийским играм в Мюнхене. Но на сборах в подмосковном Подольске, получил травму задней поверхности бедра…

Последним моим успехом была бронза на чемпионате Украины 1975 года. Знаете, тогда, учась в мединституте, совмещать два дела было непросто. Один декан говорил мне: «Или студент, или спортсмен!»

– А почему вы выбрали именно медицинский вуз? Кто-то из родни был медиком?
– Нет. Папа мой был горным инженером, а мама домохозяйкой. Учась в старших классах, я посещал медицинский кружок, который был в школе. К нам частенько наведывались преподаватели из мединститута, наверное, в целях профориентации. Мне понравилась медицина, и я решил посвятить себя ей.

– Понятно. Вы много лет проработали в «Шахтере». Чем запомнились эти годы?
– До меня там работал известный доктор Олег Глубоков. Сразу после прихода в команду, я имел обстоятельную беседу с Олегом Базилевичем, которого считал и считаю великим футбольным тренером. Мне было интересно с ним работать!

Первые мои сборы проходили в Адлере. Там были сразу две команды: основа и дубль, всего – человек пятьдесят. Поэтому было тяжело! Помощников не было. Занимался вопросами питания и, как мастер спорта по легкой атлетике, вместе с Семеном Панченко участвовал в физподготовке игроков. Еще, естественно, был доктором и физиотерапевтом. Приходилось помогать и массажисту Володе Ткаченко. Скучать было некогда!

– И сколько платили за такой труд?
– Я был оформлен тренером-врачом. Это для того, чтобы мог получать премиальные. Они составляли тридцать четыре рубля. А ставка была 95 рублей. Вот так было в середине 1980-х.

– Наверное, без вашей спортивной закалки и опыта кочевой жизни было бы невозможно выдержать такую нагрузку?
– Конечно. Сейчас ведь нет месячных сборов, обычный цикл – две недели. А заезды перед матчами, они были порой на два или даже три дня. Я не говорю о качестве полей и комфортности отелей. Разве можно сравнить тот Адлер и сегодняшние Марбелью или Анталию?..

– Получали удовольствие от такой жизни?
– Это могло нравится только людям спортивного характера. Нужно любить спорт, чтобы работать вот так. Без этого никак.

– А легкоатлету и футболисту легко найти общий язык?
– Психология спорта одинакова для всех. Разница только одна. Я, выступая на дорожке, отвечаю сам за себя, если только это не эстафета. А в футболе все по-другому. Один, даже суперигрок не выиграет матч, выиграет только команда. Знаете, часто при поражении игрок считает, что виноваты все, но только не я.

– В «Шахтере» вам довелось поработать со многими тренерами. Начинали с Базилевича, а заканчивали с Мирчей Луческу. Кто вам запомнился, с кем было комфортнее или интереснее?
– Олег Базилевич и Анатолий Бышовец запомнились. Это были футбольные интеллектуалы. К сожалению, их зачастую не понимали, и это мешало достижению результатов. Иностранные тренеры: Невио Скала, Бернд Шустер и Мирча Луческу принесли немного другое отношение – в первую очередь игроков друг к другу. Ну и тренировочный процесс у них был построен уже по-другому. Тогда у нас стали появляться легионеры, а они ведь немного другие по ментальности, многое менялось, ведь команда из украинской превратилась в интернациональную.

– Пришлось в те времена поколесить по городам и весям.
– Это точно. Но дело в том, что рассматривать красоты времени не было,  ведь мы ездили работать, а не отдыхать. А врач имеет вообще специфическое расписание. Аэропорт – отель – стадион, потом тоже же самое в обратном порядке.

– Я знаю, что вы сами в отпуске предпочитаете активный отдых…
– Да, и однажды мы попали в такую историю! До сих пор жутковато смотреть видео, снятое 26 декабря 2004 года на острове Пхукет, это в Таиланде…

Годом раньше мы с женой отдыхали на Паттая – там же, в Таиланде, и нам очень понравилось. Поэтому решили еще раз навестить те края. Словом, приехали на Пхукет, отдыхаем. Отель – в 40 метрах от береговой линии. Красотища!

И вдруг… Все произошло неожиданно, за какие-то мгновения. Было 9.30 утра, и мы собирались на автобусную прогулку, но тут началось такое… Машины, стоящие у отеля, полетели вверх, одна – на второй этаж. Землетрясение! А следом и цунами. Из постояльцев нашего отеля погибли 11 человек…

Те четыре часа, которые мы просидели на крыше, никогда не забуду! Мы после всего пережитого больше никуда не ездим. Исключение одно – Крым.

– За многие годы «служения футболу» перед вами прошло не одно поколение футболистов. Кто особенно запомнился, и с кем подружились?
– Как футболист и как человек мне очень нравился и нравится Толик Раденко. Он отличался своим поведением в быту, да и футболистом, насколько я могу судить, был дисциплинированным. С ним было интересно, он отличный собеседник. Много лет дружу с Игорем Петровым. Довелось с ним работать не только в «Шахтере», но и в «Олимпике». Дружу и с Виктором Грачевым. Вот, пожалуй, и все мои друзья, можно сказать – единомышленники.

– Валерий Николаевич, у вас дата рождения довольно экзотичная – 8 марта. Не испытываете дискомфорт?
– Порой чувствую себя неуютно. В такой день именинницы – женщины. Но что поделаешь. Я стараюсь не афишировать сей факт. Кстати, моя старшая сестра родилась 23 февраля!

– Не очень приятный для вас, наверное, вопрос. Почему вы ушли из «Шахтера», которому верой и правдой служили столько лет?
– У меня как-то не сложились отношения с Пако Биоской, который возглавлял медицинскую службу «Шахтера». Он мне сказал так: «Я вас уважаю, вы хороший специалист, но мы не сможем работать вместе». Потом мне предложили работу в клубной академии, но я написал заявление и ушел. Позднее узнал, что господин Биоска написал письмо на имя президента клуба, в котором довольно откровенно упрекнул меня в профессиональной некомпетентности.

– Даже так?
– Вы знаете, тогда у меня был очень непростой период – у жены была онкология… Больше года мне приходилось находится рядом с ней… Кто сталкивался с подобным, знает – о чем думается в первую очередь в такой ситуации. А вскоре Игорь Петров пригласил меня в «Олимпик».

– С бывшими коллегами из «Шахтера» общаетесь?
– Сначала общался. А потом все сошло на нет. Так бывает.

– После «Шахтера» «Олимпик» не показался чем-то второстепенным?
– Нет. Тот же футбол, та же работа. Футболисты травмируются, а я их лечу. Травмы абсолютно такие же. Ну, может уровень не такой и зарплата пониже… Но работать было интересно. Стояла задача, выйти из второй лиги в первую, и мы все вместе ее решили! Нормально было все. Тем более в коллективе работало много высокопрофессиональных специалистов, которые в свое время трудились в том же «Шахтере».

– Как долго вы отработали в «Олимпике»?
– Шесть с половиной лет.

– Почему ушли?
– В команду пришел новый главный Пилипчук, который решил провести «зачистку». Он стал избавляться от «старых» кадров. Меня не тронул, но, я почувствовал некий дискомфорт и принял решение уйти…

– Но его уже нет в «Олимпике». Теперь главный тренер – Роман Санжар, наш добрый с вами знакомый, которому хочется пожелать удачи… И долго вы отдыхали?
– Без работы сидеть не пришлось. Я еще дорабатывал в «Олимпике», когда вышел на связь с руководителем медслужбы донецкого «Металлурга» Олегом Владимировичем Касатко. Предложил свои услуги. Он быстро принял решение, и я тут же написал заявление. И вот теперь работаю с молодежным составом этого клуба.

– И как вам здесь? С Сергеем Шищенко легко нашли общий язык?
– Так получается, что я пересекаюсь с тренерами, которые в свое время играли за «Шахтер». Они меня хорошо знают, а я – их. Поэтому легко находить общий язык.

Что касается Шищенко, то, на мой взгляд, у него хорошие тренерские перспективы. Он умница в вопросах тактики и организации тренировочного процесса. Сергей, я думаю, сможет поставить игру в любой команде. Я верю, что он будет большим тренером. О нем еще заговорят.

– Как прошла подготовка к этому сезону? Как работалось в Евпатории?
– Плодотворно! Все, что планировали сделать – сделали. Условия для работы были великолепные. У нас были четыре отличных поля для работы. С питанием и восстановлением вопросов не возникало.

Вообще в футбольном плане Евпатория растет. К 2015 году здесь будет построена еще одна суперсовременная база. И в плане обычного отдыха очень многое делается. Можно смело ездить сюда и отдыхать и тренироваться. В Евпатории уже не хуже, чем, скажем, в Турции. И климат великолепный и зимой, и летом, да и ехать далеко не надо.

– Немного дилетантский вопрос. Где в организме футболиста самое слабое место? Что вам приходилось лечить чаще всего?
– Самое уязвимое место футболиста – коленный сустав. Часто  травмируется мениск и крестообразные связки. Вот это «лидеры» травматизма.

– А нынешнее поколение футболистов здоровее предыдущих?
– Нет, к сожалению. Если бы этим сегодняшним ребятам, дать те нагрузки, которые давались, скажем, в 1970-80-е, они бы их просто не выдержали… 

Автор выражает благодарность пресс-службе ФК «Металлург» (Донецк) за оказанное содействие.

Фото Валерия ДУДУША