Шкапенко: «Леоненко от Сабо доставалось больше других...»

МАЛИНОВЫЙ ПИДЖАК

– Матч Лиги чемпионов-1993/94, в котором киевское «Динамо» в меньшинстве обыгрывало «Барселону» Йохана Кройффа, остается одним из самых ярких в истории украинского футбола. Тогда не было мыслей сходить к президенту «Динамо» Григорию Суркису попросить о прибавке зарплаты?
– По кабинетам никогда не ходил. Да и не было в этом острой необходимости. Когда Лобановский вернулся в Киев, буквально за год нам подняли зарплату в два раза. До этого у меня была ставка 1200 долларов в месяц. Сначала подняли до двух тысяч, потом – до 2500. Но были неплохие премиальные за победы в Лиге чемпионов. А матч с «Барселоной» – это воспоминания на всю жизнь. Уже на пятой минуте забил гол, стадион на мгновение затих – болельщики сами не поверили в такое счастье, – затем взорвался. Когда заработал пенальти, который реализовал Леоненко, на трибунах было что-то невообразимое. А когда Витя забил третий гол, безногий мужчина, сидящий за воротами «Барсы», в порыве ликования уронил трость и без нее приподнялся с инвалидной коляски! На игру ко мне из Запорожья приехал отец. После матча сели в машину, нужно было съездить на базу отвезти кое-какие вещи. Едем, вдруг слышу негромкие всхлипывания. Поворачиваюсь, с удивление вижу у отца слезы на глазах. «Пап, ты чего?» – спрашиваю. «Это от счастья! Горжусь тобой, сынок!»

– Вот только счастье было недолгим – до ответной игры, в которой «Барселона» обыграла «Динамо» 4:1.
– В 1993 году у нас была огромная разница в классе. В составе «Барселоны» тогда выступали Стоичков, Куман, Лаудруп, Гвардиола, Субисаррета, Гойкоэчеа, Салинас, Надаль, Бегиристайн – там каждый, кто выходил на поле, был звездой. На «Камп Ноу» Ребров забил потрясающий гол, но хозяева ответили четырьмя. «Динамо» тогда Михаил Фоменко возглавлял, который сейчас небезуспешно работает со сборной Украины. После матча мы понуро садимся в автобус. Рядом стоял роскошный красный кабриолет. Смотрю, к кабриолету подходит Лаудруп. Достает сигарету, спокойно подкуривает, не спеша усаживается за руль. И отбывает восвояси. Мы все в шоке – у нас тогда курить на глазах тренера нельзя было. А в «Барселоне» и 20 лет назад это было в порядке вещей.

– Вы первое время после переезда в Киев жили в гостинице «Украина», куда также селили всех приезжих футболистов. В холле отеля стоял валютный киоск, где продавались алкогольные напитки. Говорят, футболисты «Динамо» были там постоянными клиентами.
– Ну да, мы там регулярно покупали пиво и сигареты. Как-то Сабо почему-то не взял на сборы в Германию наших литовцев – Вальдаса Мартинкенаса и Игоря Панкратьева. После сбора возвращаюсь, вижу, мой пиджак висит в этом ларьке. Помните, тогда, в начале 1990-х, была мода на малиновые пиджаки? Ничего понять не могу. Подходит Мартинкенас с виноватым выражением лица. Говорит: «Паша, извини, у нас деньги закончились, мы твой пиджак заложили. Выкупи сам, как получим зарплату, отдадим».

– У Вальдаса был доступ в ваш номер?
– Господи, тогда ведь все проще было. Дежурная на этаже всех знала, у нее ребята ключи и взяли. Сказали, хотят видеокассеты посмотреть – у меня в номере видеомагнитофон стоял. Я запомнил, что даже Сабо с Мартинкенасом предпочитал не вступать в словесные перепалки. На разборе полетов Йожеф Йожефович что-то скажет Вальдасу, тот начнет возражать в ответ. Сабо отмалчивался.

– Леоненко мне рассказывал, что Сабо перед вами ставил ультиматум. Дескать, хочешь играть в основном составе, перестань водиться с Леоненко.
– Сабо – специфический человек. Ему все время что-то мешало. То солдаты возле базы пройдут во время сна. То еще что-то. Леону от него больше других доставалось – Витя постоянно юморил в ответ. Помню историю. Сидим, разбираем видео. Во время стоп-кадра Сабо кричит: «Леоненко, посмотри, ты почему стоишь?» Витя тут же отвечает: «Так нажмите кнопку play, я сразу же побегу».

– Сабо действительно вечерами ходил по квартирам, проверял, дома ли подопечные?
– Да. В основном проверялись квартиры холостяков. Жены сильно возмущались, когда ходили к женатым ребятам, могли и не пустить. Сабо, правда, редко ходил. Чаще – его помощники. Но среди ассистентов Йожефа Йожефовича были хорошие ребята. Анатолий Демьяненко после тренировки мог нас вполголоса предупредить: «Сегодня будет проверка».

– А что была за история, когда в вашем номере застукали спящего выпившего человека? Отец снова на игру приезжал?
– Нет. Мне как-то позвонил Саша Сорокалет – мы с ним в запорожском «Металлурге» пересекались. Говорит, собирается в Израиль поехать, для этого нужно визу получить. Дескать, можно у тебя немного перекантоваться? Я отвечаю: «Какие вопросы». Тем более тогда у нас заезды были длительные, почти все время на базе проводил. С получением визы возникли какие-то проблемы. Саша у меня подзавис. Будучи в расстроенных чувствах, что с визой не складывается, немного выпил. Когда шел в номер, ударился о дверь, разбил нос. Дежурная не разобралась, позвонила в «Динамо». Приехал администратор, зашел в номер, Саша к тому времени уже заснул.

– Ну и что, узнал администратор Сорокалета, который в 1980-х три года за «Динамо» отыграл?
– Там была немая сцена. Саша ведь заработал себе имя в «Днепре», в составе которого стал чемпионом СССР. Я в детстве тоже мечтал играть за «Днепр». Команда тогда была на ходу, в 1980-е гремела на весь Союз. А я ведь в соседнем Запорожье родился. Успел еще в составе «Металлурга» в последнем чемпионате СССР выступить. Запомнилась гостевая игра в Лужниках против «Спартака» в последнем туре первенства. В первом туре чемпионата мы дома «Спартак» обыграли 2:1. И вот играем в Лужниках на заснеженном поле. На дворе уже ноябрь. Выигрывали 1:0. Хозяева восстановили паритет. Атаковали. Возле штрафной я встретил, по-моему, Мостового. Сыграл в мяч, он грамотно упал. Нарисовал пенальти. Судья показал на точку. Одиннадцатиметровый реализовали, мы проиграли 2:1. Захожу в раздевалку. Весь в царапинах, колено в крови, совсем без настроения. Молча сажусь на лавку. Ко мне подходит чемпион СССР в составе «Днепра» Олег Таран. Держит в руке бутсу с шипами. Показывает на шипы. «Видишь это, салабон? Еще раз команду премиальных лишишь, эти шипы отпечатаются у тебя на лице».

– Дебют за «Металлург» в памяти не сохранился?
– Еще как сохранился! Благодаря Цымбаларю. Играли на Кубок СССР в Одессе с «Черноморцем». Меня отрядили на правый фланг. У хозяев слева играл Илья. Как он меня возил в этом матче! Сразу видно было, что большой мастер. После игры я заснул только под утро. Уже когда мы с Цымбаларем в Киеве учились на тренерских курсах, рассказал ему эту историю. А когда узнал о смерти Ильи, екнуло сердце. Царство ему небесное!

ПОДДЕЛЬНАЯ ПОДПИСЬ ОТ «УРАЛАНА»

– После победного матча с «Барселоной» вы ни с кем не поменялись футболками – экипировки не хватало на дружеские обмены. Когда в «Динамо» разрешили этот жест доброй воли?
– Уже при Лобановском. До этого часто в Еврокубках после матчей соперники предлагали поменяться футболками. Но мы могли отдать футболку только в последней игре в году. Поэтому, помня наставления администратора «беречь амуницию», вынуждены были отрицательно качать головами, а игроки «Барселоны» не могли понять, почему мы отказываемся. Но уже при Валерии Васильевиче все пришло в норму.

– Правда, что за победу над «Баварией» в групповом турнире Лиги чемпионов в декабре 1994 года руководства «Динамо» обещало игрокам по 40 тысяч долларов премиальных?
– Не совсем. Премиальные за победу в групповом турнире Лиги чемпионов были, по моему, по 3 тысячи долларов. Но за выход из группы бонусы уже внушали уважение. А перед матчем с «Баварией» у нас сложилась такая ситуация, что победа над немцами с разницей в два и более мячей выводила «Динамо» в следующий раунд турнира. Но тогда получить премиальные нам было не суждено – юный Шева забил гол, гости ответили четырьмя.

– Когда Хенрик Ларссон сломал ногу и стало ясно, что он не успеет восстановиться до конца контракта, «Барселона» специально продлила с ним соглашение. Вы сталкивались с таким отношением в клубах, за которые выступали?
– В «Динамо» у меня была очень сложная травма – удалили часть мышцы бедра, вместо которой вставили трансплантат. Пропустил около четырех месяцев. Операцию делали во Франции, хирург не обещал, что смогу вновь играть в футбол. Это было при Лобановском, команда набирала обороты, «Ювентусу» тогда проиграли в четвертьфинале Лиги чемпионов. В тот непростой момент меня поддержал и Валерий Васильевич, и руководство клуба. Не поверите, но мне даже премиальные за игры в Лиге чемпионов выплачивали. Говорили, восстанавливайся быстрее. Все ждали, надеялись, помогали советом и добрым словом.

– Из «Динамо» вы ушли в «Уралан». Вариантов поиграть в Западной Европе не было?
– В 1996 году ездил на десятидневный просмотр в «Сандерленд». Уже успел обсудить и условия личного контракта – сошлись на 6 тысячах фунтов стерлингов в неделю, в Англии ведь зарплату еженедельно выдают. Но переходу помешали две причины. Во-первых, клубы не смогли договориться о моей трансферной стоимости. «Сандерленд» был готов заплатить за меня 800 тысяч долларов. «Динамо» требовало эту же сумму, но в фунтах стерлингов. Но главной, на мой взгляд, была вторая причина. Лобановский к тому времени уже приехал в Киев, готовился принять команду. Вроде как он сказал Шкапенко не продавать.

– Возвращались в Киев в удрученном состоянии?
– С одной стороны, был расстроен. Надеялся сменить обстановку. У «Сандерленда» тогда только один легионер был, поляк. Провожая, британцы убеждали, что на меня сильно рассчитывают. Плюс зарплата была на порядок больше, чем в «Динамо». Но не все ведь измеряется деньгами. «Сандерленд» в том сезоне вылетел из Премьер-лиги. Неизвестно, как там у меня сложилось бы.

– Точно не хуже, чем в «Уралане», за который вы провели всего одну официальную игру.
– В «Уралан» меня позвал Яковенко. Павла я застал еще в «Динамо» – вместе немного поиграли. Помню, как он утром поднимал меня на базе. У Паши была травма колена, я тоже дернул переднюю мышцу. Он мне показал, какие мышцы нужно разрабатывать, чтобы прийти в форму. И когда позвал меня в Элисту, я согласился. «Динамо» вроде меняло меня с Луценко на Яшкина и Кормильцева.

– Начиналось все неплохо – на сборах вы стали лучшим бомбардиром команды.
– Паша на меня надеялся, я его надежды оправдывал в контрольных матчах. Хотя морально было очень тяжело. Это был самый трудный период в моей жизни – думал, с ума сойду. На Кипре на сборах мы сидели больше двух месяцев! И физические нагрузки у Яковенко были такие, что и Лобановскому не снилось. Помню, к нам на сборы приехали на пять дней жены. Вместо трех тренировок в эти дни было по две. Но все равно утром нужно было выходить на зарядку. Как-то утром Паша нам говорит: «Ну что, ребята, сегодня нужно потерпеть. Будет два теста Купера». У меня настроение моментально упало. Смотрю, некоторые партнеры по команде заметно побледнели. Яковенко делает театральную паузу, затем улыбается: «Шучу – будете бежать один тест Купера». Вот такая была зарядка.

– А в чем перед вами провинился «Уралан»?
– Во-первых, была задержка зарплаты. Больше двух месяцев куковали на Кипре без денег. Потом, когда уже начался чемпионат, меня вызвал Яковенко. Сказал, вижу, что тут беспредел творится, езжай в Москву, подавай в КДК. И дал контакты знакомого агента. По условиям контракта я должен был получить 30 тысяч долларов подъемных. С ними и возникла заминка. Помню, ездил в Москву на три заседания КДК. На второе «Уралан» принес документы, что мне подъемные уже выплачены. С моей подписью. Естественно, поддельной. Я сказал, что буду обращаться в гражданские суды. В итоге денег мне не выплатили, но предоставили статус свободного агента. А порекомендованный Яковенко менеджер оперативно нашел для меня два варианта продолжения карьеры – московские «Торпедо» и «Динамо».

КОРМИЛЬЦЕВ В ЖЕНСКОМ ПЛАТЬЕ

– Почему же вы предпочли «Торпедо»?
– Честно говоря, для меня не было большой разницы. Сказал агенту, давай пойдем туда, к кому ближе. Вскоре подписал с «Торпедо» контракт. Там с выплатой подъемных не возникло проблем. Через полтора года снова переподписывал соглашение. Алешин о команде спрашивал, советовался, кого на ту или иную позицию лучше взять. Я отшутился, сказал, что Шевченко виднее, кем усиливаться.

– Забивали вы за торпедовскую команду нечасто. Почему?
– Шевченко говорил, чтобы я больше отрабатывал в обороне. А забивать у нас было кому. Когда я пришел, исправно штамповал голы Камольцев. В следующем сезоне результативно сыграл Вязьмикин. В то же время нужные голы я забивал. «Ротору» закатил решающий мяч. «Уралану» двушку положил. Для Виталия Викторовича этот матч был принципиальный, он ведь до «Торпедо» в Элисте работал. Ну и я двойной привет своим бывшим недобросовестным работодателям передал.

– Кто формировал микроклимат в «Торпедо»?
– Все потихоньку. Атмосфера в команде была хорошей. На тренировке могли пошутить, дать друг другу ногой под зад. Шевченко не вмешивался, сидел на лавочке, посмеивался.

– Кто не вписался в ваш коллектив?
– Француз Жоан Дюво. Маленький такой, крайнего хава играл. Задиристый, как все иностранцы. Рычал там что-то свое на французском. Исподтишка мог ударить. Один раз подрался с Семшовым. Я Игоря еле оттянул. После этого каждый хотел француза ударить или подкатиться. Не пришелся ко двору. Потом быстренько от него избавились.

– Фактически Кормильцев вас вытеснил из состава. На ваших отношениях это не сказалось?
– Нет. У меня была травма, после операции в Израиле три месяца не играл. Команде нужно было усиливаться. Вот Серегу и взяли. Кормила – ходячая шутка. Свадьбу Семшова отмечали в ресторане в Лужниках. Смотрим, какая-то девка подозрительная ходит, подарки раздает. Думаем, что это за баба. Долго не могли понять. Присматриваемся – что-то знакомое! Да это Кормила! Оделся в женское платье, накрасили его. Было очень смешно. Узнали его по зубам. Вернее, по их отсутствию. У Сереги тогда передние зубы выпали или выбил кто. Он еще стеснялся этого, когда смеялся, рот рукой прикрывал. Не хотел идти в стоматологию, боялся зубников. Мы его травили по этому поводу. Как-то он не выдержал, пошел, вставил себе зубы. Была еще история в Киеве. Мы во время отпуска в декабре всегда собирались в зале ЦСКА. Играли, поддерживали форму. Перед Новым годом – традиционный банкет. Кормила должен был с Москвы прилететь. Запаздывал. Забегает в банкетный зал, скидывает верхнюю одежду. На шее висят две медали чемпиона Украины. Серега начал ими звенеть. Говорит, в «Динамо» в основном вокруг поля бегал, но две золотые медали получил и два кубка страны выиграл.

– В «Шиннике» вы стали лучшим бомбардиром команды. Почему клуб не продлил аренду у «Торпедо»?
– Клубы не договорились между собой по сумме трансфера. Коллектив был замечательный, под руководством Александра Побегалова работали в охотку. Дома по 3–4 мяча забивали, зрители получали удовольствие от игры. В «Торпедо» я уже возвращаться не хотел – был инцидент с Шевченко. Перед арендой в «Шинник» он меня начал в конце игр выпускать. Я к нему пришел, говорю, раз такое дело, буду команду менять. Тренер ответил, дескать, не переживай, я на тебя рассчитываю. В следующей игре горим 0:2, за пару минут до окончания матча меня зовут на замену. Я уперся, сказал, что на поле не выйду. Поэтому после Ярославля уехал в «Томь». Отыграл сезон, в Томске возникли финансовые недоразумения. В итоге заканчивал карьеру в «Кубани».

– Повесили бутсы на гвоздь из-за травм?
– Да. Сначала ключицу вывихнул, через пару игр порвал крестообразные связки. Колени восстановил, а плечо подводило. На поле без борьбы никак. А я при любом падении чувствовал, что вот-вот, ключица выскочит. Решил, что на мой век хватит больниц.

– Сейчас чем занимаетесь?
– Работал детским тренером в школе. Выпустил ребят 1995 года рождения. Сейчас жду предложений. Детей по 7–8 лет набирать не хочу. Столкнулся с подходом, когда тренироваться негде, не на что мячи купить. Нужно на аренду поля собирать деньги с родителей. Хочется набраться опыта в работе со взрослыми командами.