В жизни самое легкое – умереть

Праздновали взятие каждого нового вражеского города, отмечали любую календарную дату, не бросающую вызова коммунистическому учению и мужской гордости. Вспоминали фронтовую жизнь, мечтали о райских садах послевоенного будущего.

На меня, шестилетнего, обращали внимание до первой рюмки. И пошел я в первый класс, обладая солидным опытом времяпрепровождения в этом лучшем из миров, сотканном из женского обаяния и мужской отваги.

Моя мама выбрала себе мужа в той достойной компании. Предварительно спросив меня, не имею ли я что-либо против. К тому времени мы с ее Мирским уже побывали на паре-другой матчей футбольного киевского «Динамо», не пропускали интересных встреч на теннисном корте, волейбольной и баскетбольной площадках. До войны он играл за волейбольный киевский «Спартак», был чемпионом Украины и всесоюзным призером.

Какие у меня могли быть возражения? Тем более что мой биологический отец Игорь Шашкевич, старший лейтенант авиации, показывался не чаще одного раза в год. Мы встречались с ним и после войны. Неизменно с тремя звездами на погонах, он приезжал из Львова вплоть до моего 16-летия. И вел себя исключительно корректно. За какие грехи его упорно не повышали в звании? Я получил ответ, когда сам служил в авиации. И Шашкевич еще больше мне понравился. А я оставался и остаюсь Мирским. Он подарил мне мир спорта, ставший прибежищем всей моей жизни. Столь щедр далеко не каждый единокровный отец.

К чему эта пространная прелюдия? Дело в том, что едва ли не впервые меня заставила взяться за перо тема, не имеющая отношения к спорту. И я сам для себя подготавливаю почву, где стою увереннее.

Лучше быть в безопасности, чем сожалеть (американская пословица)

То, что происходит сейчас в Украине, мне, да и наверняка многим, не снилось в самом кошмарном сне. Пошел брат на брата. Нечто подобное случалось, когда вдруг кто-то недопивший или перепивший вдруг начинал орать «Бей жидов!» Так это же наследственный способ разрядки, ему сотни лет. А то, что происходит сегодня на просторах родины чудесной, яснее ясного свидетельствует о созревшем желании немалой части населения Украины поубивать друг друга. Ничего подобного я не видел за всю свою долгую жизнь.

Оставляю за порогом темы разглагольствования о провоцировании Россией всех этих актов нашего саморазрушения. Россия есть Россия, ей никто, ничто и никогда не умел и не сумеет внушить восприятие жизни, характерное для чистопородных европейцев. Но это вечная тема, копаться в ней недосуг. События завели нас в такое болото, вылезти из которого можно только за счет собственных интеллекта и усилий. Вот о шансах сделать это и пойдет разговор.

Об умении украинцев хранить верность обычаям и нравам нации, под чьим бы игом или протекторатом ни находились их исконные земли, слагаются легенды. Эта тема возникала даже в коридорах Ленинградского университета, где я учился чуть более полувека тому назад. По просьбе некоторых сокурсников я даже знакомил их с мовой. И регулярно посещал тесноватый, но классно оборудованный борцовский зал. Конечно же, впоследствии там бывал и студент юрфака Владимир Путин.

Вот такая она, наша жизнь. Для кого-то советская эпоха пошумела-пошумела да и ушла. А кто-то так нахлебался марксизма-ленинизма в сталинской интерпретации, что до сих пор называет фашизмом все, что не укладывается у него в голове. Не держи Владимир Владимирович свою белу ручку на атомном заряде, критическом для человечества, я бы принес ему свое искреннее соболезнование…

Можно без позы «чего изволите?»

Как же так получилось, что в самый разгар своей державной самостоятельности, выстраданной на протяжении веков, мы усадили в президентское кресло колоритнейшего представителя обыкновенной шпаны? Это бесспорное свидетельство деградации общества. Генерирована она, деградация, эпидемией тотальной веры во всепобеждающую силу денег.

Вот с этого события и начались все нынешние беды Украины. Наши милые северо-восточные соседи управляются профессиональными добытчиками чужих тайн; для них стало бесспорным фактом нулевое влияние наших так называемых политических партий на умы и настроения людей, неумение и нежелание этих фактически коммерческих предприятий выдвигать идеи, расчищающие путь для эффективного строительства современной державы. И когда Янукович с Эверестом денег сбежал под крыло хозяина, в бездонном российском кармане очутился Крым, на востоке Украины затряслась земля под институциями государственности, а в Одессе дело дошло до массовых убийств. На востоке, на юге и юго-востоке отряды противников украинской государственности выходят на тропу войны по очереди, явно отрабатывая некую диспозицию.

Имей мы политическую партию, выражающую интересы широких слоев населения, преданную историческому прошлому Украины и страстно желающую счастья каждому гражданину страны, были бы у нас иными и состав правительства, и милицейские кадры, и боеспособность армии. Не дух стяжательства витал бы над страной и не по фене ботало бы ближайшее окружение господина президента.

Для украинской жизни, наконец-то протекающей в условиях собственной государственности, характерна недоразвитость национальной философской школы; потребности общества в утверждении собственных взглядов на смысл и оптимальное устройство бытия пока все еще удовлетворяет в основном национализм. В этом нет ничего трагического, без украинского национализма мы как народ и вовсе не выжили б. Однако сложись у нас действительно украинская политическая партия, загорелся бы зеленый свет и перед культурой мышления. Мы бы видели дальше и уверенней шагали к процветанию Родины. Родины, а не кланов крупнокалиберной буржуазии, одуревающей от легкости приобретения всего и всех, куда ни глянет их ненасытное око.

Эти самые кланы возникали, плодились и размножаются поныне в условиях гробового молчания публики, именуемой интеллигенцией. Всем этим януковичам даже манерам учиться негде и не у кого. Отсутствие широкого спектра государственных программ поддержки научной деятельности, культуры и искусства сделало нас, недавних творцов, людьми с отмирающими мозгами. От многолетней невостребованности. А еще попрошайками – это уже от усталости души. Стоим, извините, на цирлах (по-блатному – пальцы ног) перед денежными мешками, вдруг что-то обломится.

Пока что обломилась деградация. Украина не создает ни читаемых литературных произведений, ни кинофильмов, привлекающих народные толпы; забыли, что такое аншлаг, и отечественные театры. Просторы для жлобства открываются невиданные.

Оказывается, прав тот неизвестный мне мизантроп, который запустил в оборот изречение «в жизни самое легкое – умереть, а самое трудное – жить». Так может поживем еще «на повнi груди», господа интеллигенты? Без пресмыкательства, без позы «чего изволите?» и отвращения к самим себе?