Дело Олега Печёрного

В 1999 году мастера кожаного мяча впервые осознали, что вправе рассчитывать на социальную помощь, услуги пенсионного фонда и некабальные условия контракта. А в 2001-м детище Печерного получило признание ФИФПро, Международной федерацией ассоциаций профессиональных футболистов.

– Олег Евгеньевич, напомните, где состоялось это признание?

– В 2001 году в Риме на конгрессе ФИФПро. Нас приветствовали президент этой организации Гордон Тейлор, а также Мишель Платини, тогда еще – советник главы ФИФА Йозефа Блаттера. С тех пор я не пропускал ни одного конгресса.
В 2005-м, на одном из таких собраний, познакомился поближе с Лэмпардом, Терри, Руни, Криштиану Роналду – они не только известные футболисты и замечательные ребята, но и реальные активисты профсоюзного движения! Тогда я окончательно убедился в том, насколько важна солидарность профессионалов, всех тех, кто занят одним делом.

В плане защиты прав футболистов в цивилизованном мире не существует разницы между звездами и рядовыми исполнителями. Наоборот, великие игроки помогают защищать права тех, кто не имеет больших достижений.

– Опыт международных контактов позволил вам ощутить разницу между зарубежными и нашими футболистами?

– Да, наш профсоюз тогда только начинал работу, которая велась в стране, испытывавшей немалые объективные трудности по ходу своего становления. Тем не менее, мы и тогда сумели серьезно помочь Эдуарду Цихмейструку, Максиму Калиниченко, Николаю Медину, Геннадию Козарю, Владиславу Ващуку, Вячеславу Шевчуку, до сих пор радующему нас своей игрой в составе «Шахтере» и сборной Украины.

Прежде всего, речь шла о соблюдении в отношении их контрактных обязательств. Попутно у всех наших футболистов появлялась надежда, что они не останутся один на один с работодателями. Понятно, что такая тенденция была по нраву не всем.

– …И ваша плодотворная деятельность однажды была резко прервана.

– Да, по приговору суда, подписанному тогда еще заместителем генпрокурора Пшонкой, я оказался в Софиевской колонии Днепропетровской области. А в таких случаях быстро становится ясно, who is who. Я не имею в виду заказчиков моего дела, цинично сфабрикованного, это даже не обсуждается. Речь о людях, которые называли себя друзьями. Ну, да Бог им всем судья…

Назову лучше тех, кто остался рядом в трудную минуту. В колонию ко мне приезжали Владимир Шаран, Олег Таран, Геннадий Жилкин, Андрей Полунин, Андрей и Алексей Купцовы… Всегда буду благодарен тем, кто поддержал меня в эти непростые четыре года и семь месяцев. А 25 февраля 2014-го я обрел свободу. Украина тогда уже стала другой страной.

– И какие у вас дальнейшие планы?

– Работать на благо футбола. У меня самого вратарская карьера оборвалась слишком рано из-за травмы, так что мне не понаслышке знакомы проблемы профессиональных спортсменов. Защитой их прав я занимался прежде, намерен идти этой дорогой и впредь.

– Вы, наверное, уже имели какие-то встречи с футбольными чиновниками и функционерами?

– Да, потихоньку восстанавливаю контакты. Скажем, недавно мы встречались с руководителем всеукраинского профсоюза «Футбол Украины» Игорем Гатауллиным. Мне кажется, он очень обрадовался моему возвращению, выразив готовность поделиться частью нелегкой ноши, взваленной на его плечи.

И, как профессионал, я его прекрасно понимаю. Игорю Федоровичу можно только посочувствовать, ибо круг его обязанностей действительно обширен – он и член Исполкома ФФУ, и глава Комитета по аттестации футбольных клубов, и председательствует в Винницкой областной федерации…

Мы живо обсудили не только насущные вопросы правовой поддержки тренеров и футболистов, но и другие аспекты профессиональной деятельности, в том числе обменявшись ближайшими планами. Меня, к примеру, воодушевляет то, с какой решимостью ФИФА и УЕФА ведут борьбу за очищение футбола от коррупции, расизма и прочих проявлений нетерпимости. И я рад, что наши ориентиры во многом близки.

Не менее содержательным получился и наш разговор в Доме футбола с вице-президентом ФФУ Анатолием Поповым. Меня поразило, насколько близко к сердцу Анатолий Владимирович воспринимает перманентное возникновение конфликтных ситуаций в отечественном футболе. Насколько я могу судить, он также был рад возобновлению моей правозащитной деятельности, пожелав всяческих успехов.

– Интересная картина получается. Без перехода на личности, все вкладывают здоровье и душу в развитие любимой игры, а на деле – конфуз за конфузом. Одна ситуация с финальным матчем на Кубок Украины чего стоит…

– Я так понимаю, вас интересует моя оценка известных решений ФФУ? Вряд ли смогу удивить. При желании вопрос присутствия болельщиков на финале можно было решить быстро и, что называется, без лишнего шума. Достаточно было сразу поставить его перед руководством страны. При всей своей занятости там все равно понимают социально-политическое значение народной игры.

Какой вывод из этого стоит извлечь? ФФУ должна опережать, упреждать возникновение проблем, а не пытаться решать их постфактум. Тогда бы, разворачивая ваш вопрос шире, с нашей футбольной карты не исчезали самобытные клубы. К примеру, «Кривбасс» или «Арсенал». В свое время наш профсоюз серьезно помогал игрокам этих команд. Мы не стеснялись выносить «сор из избы» на всеобщее обсуждение, что привлекало внимание к проблематике и, думаю, продлевало в том числе футбольную жизнь самих клубов… 

А разве сегодня не должна нас тревожить ситуация с будущим «Металлиста», который мечтает о звании гранда национального футбола? Как там выполняются условия контрактов перед игроками и тренерами?.. Вот о чем нужно подумать заранее.

– Вы видите выход из ситуации?

– Сложности были всегда. С самого начала своей деятельности я понимал, что владельцы клубов, мягко выражаясь, будут от нее не в восторге. Но, тем не менее, с большинством из них мы находили общий язык. Ныне же в футболе обострились новые болезни. Развитие игры тормозит в том числе и полная бесконтрольность агентов, разрушительная деятельность которых серьезно тревожит даже УЕФА и ФИФА.
И потому вместе с партнерами мы создали благотворительный Фонд социальной защиты футболистов и тренеров Украины. В основе проекта – прозрачная система взаимоотношений. Решение всех своих вопросов игрок должен осуществлять при участии трех инстанций: клуб – профсоюз – ФФУ.

Существующие тандемы «футболист – агент» стихийны и часто порочны. Я знаю, что среди агентов есть люди разной компетенции и профессионализма. Встречаются и порядочные. Но откуда тогда берутся ситуации сродни той, которая произошла с Жуниором Мораесом? Никто не может разобраться, кто же кому не заплатил злосчастные семьсот тысяч...

Но такая возня не на пользу не только классному нападающему, но и его команде – донецкому «Металлургу», уже попавшему под жесткие санкции УЕФА и дисквалифицированному из еврокубков.

Чтобы избежать подобных казусов необходимо создавать цельную и самодостаточную правовую систему. И место футбольного профсоюза в ней должно быть бесспорным.