Роберто Карлос: «Автомобили, часы, женщины... Надоело!»

Но фигура нынешнего главного тренера «Сивасспора» менее привлекательной для итальянцев от этого не стала. В интервью La Gazzetta dello sport Роберто Карлос откровенно ответил на все, даже самые не футбольные вопросы. 

– Ваш первый рабочий контракт, каким он был? 
– В Бразилии, когда мне было двенадцать лет: я работал на текстильной фабрике, получал где-то двести евро в месяц, и оно того стоило. На этой фабрике трудились самые красивые девушки города – серьезный аргумент! 

– В Италии уже потеряли счет Вашим женам. 
– Все просто – две. Гораздо сложнее дело обстоит с теми женщинами, с которыми у меня родились дети: у меня восемь отпрысков от шести или семи женщин. 

– Шести или семи!? 
– Не помню. Давайте попробуем сосчитать: мексиканка, венгерка, остальные – бразильянки. Четыре плюс два равно шесть. 

– В «Интере» чаще вспоминают несостоявшийся союз с Ходжсоном в 1996-ом. 
– Он хотел сделать из меня крайнего полузащитника, я же хотел играть на фланге обороны. Впрочем, не его вина, что я провел в команде всего год. 

– Самый сильный футболист, против которого Вы играли в Италии? 
– Тотти. Если же говорить не только о моих соперниках – Зидан и Роналдо. Как-то в Мадриде, когда я выходил из ресторана, ко мне подошла женщина: «Роналдо, Роналдо, дай мне автограф». Я ответил: «Нет проблем!» Я написал «С любовью, Роналдо». Когда до нее дошло, она пожаловалась в полицию, хотела меня разоблачить. Пришлось объяснять, что я всего лишь пошутил. 

– Самый чудной футболист, которого Вы встречали? 
– Датчанин Гравесен, игравший за «Реал». Он жил в бешеном темпе. На поле с ним было весело: отрывал тебе ноги, а потом смеялся. Впрочем, он – отличный парень. 

– Время в «Реале» – время побед: три Лиги чемпионов, чемпионат мира. Самый счастливый день? 
– Тот, когда я спас жизнь Роберто Карлосу-младшему, моему приемному сыну. В пять месяцев у него нашли серьезные проблемы с сердцем. Без операции он мог бы умереть в течение недели. Сейчас ему двенадцать. 

– В те годы Вы дружили с Зеедорфом. Кларенс станет хорошим тренером? 
– Конечно, он всегда был лидером на поле, всегда хотел всех всему учить. Кака мне сказал, что Кларенс отлично понимает игроков, но я это знал и так. Мы прожили в одном доме полтора года: каждый раз он проводил по три часа в ванной, чтобы уложить волосы этим чертовым гелем. Невыносимо. 

– Он всегда был так серьезен? 
– Иногда он звонил в квартиры к соседям и, если они открывали, говорил, что привез им пиццу. Все мы немного дети. 

– Роберто Карлос – тренер-открытие. Ваши планы на будущее? 
– Два года в Сивасе, потом… 

– Два? 
– Ах, Вы уже знаете? Хорошо, один. На следующий сезон у меня уже есть два конкретных предложения, одно – из Китая. С другими четырьмя-пяти командами я тоже вел переговоры. В мае решу, куда отправлюсь – может быть, останусь в Турции, а может – в Испанию. 

– Какова судьба «Бугатти Вейрон», самой быстрой машины в мире? 
– Стоит в гараже в Мадриде. По соглашению пользоваться им могу только я, потому что в машине – тысяча лошадей, а даже у болида Формулы-1 семьсот-восемьсот. Очень опасный автомобиль. И потом, я не хочу, чтобы кто-то до него дотрагивался, кроме меня. 

– Никогда не ездили на ней по городу? 
– Невозможно: я знаю, где находятся автобаны в Бразилии, в Мадриде – нет. И потом я больше не увлекаюсь так, как раньше автомобилями, часами и женщинами: мне надоело. 

– Так, просто, чтобы поставить галочку: правда, что у Вас есть еще и самолет? 
– Нет, это был вертолет. Но в Бразилии обладание такой роскошью очень оскорбляет многих бедных людей. Я его продал. 

– Религия? 
– Я очень религиозен, хотя и не хожу в церковь, нет, спасибо. Я встаю на колени и молюсь дома, это одно и то же. 

– Тем более что в Сивасе одни мечети… 
– Бог – один, у него лишь разные имена: для нас Иисус Христос, здесь – Аллах. Я молюсь ему перед каждой игрой. 

– В тот раз, в Лионе, он был щедр к Вам: тот штрафной в ворота сборной Франции – это нечто сверхчеловеческое. 
– Так и не понял, как так получилось. У меня были бутсы маленького размера, они точно мне помогли. Мяч был очень легкий, он тоже помог. Охват моего левого бедра – 64 сантиметра, и это тоже повлияло. Впрочем, бить «тремя пальцами» я пробовал много раз – и больше удар никогда у меня не получился. 

– Самое лучшее, что Вам удалось сделать правой ногой? 
– Ездить на велосипеде, потому что правой я сильнее жду на педаль. На поле – абсолютно ничего: два гола за двадцать пять лет. Все, что Господь дал моей левой, он забрал у правой. Мой отец – правша, мои дети – тоже, и я сам пишу не левой рукой. Мама привязывала ее мне за спиной, потому что иначе я не учился. 

– Чемпионат мира 1998 года, Франция. 
– Я был первым, кто увидел приступ Роналдо, на постели в номере отеля, накануне финала. Мне показалось, что это был эпилептический припадок. До сих пор страшно: он дрожал, не мог пошевелиться. В его состоянии он не мог выходить на поле, у нас было полчаса на принятие решения. Ронни во Франции был словно полубог, он должен был играть. 

– ЧМ-2002. 
– Мы были семьей Сколари: все дружили, Кафу и Роналдо – лидеры, а я – в роли шута. 

– Бразилия-2014. 
– Выиграет Бразилия, если я назову кого-то еще, меня убьют. Но меня пугает Германия. 

– Можете объяснить, что такое «Анжи» тому, кто ничего не знает об этой команде? 
– Керимов мечтал работать со мной и предложил мне такой суперконтракт. Он такой же, как и все мы, но если придешь к нему и позвонишь в дверь, тебе откроют пятнадцать телохранителей. 

– Махачкала? 
– Там никогда не было страшно. Люди там замечательные, впрочем, сам город – это безумие. Безумие. 

– Правда, что все для Вас там закончилось из-за Это`О? 
– У него сложный характер. Ничего не имею против него, но Самюэль хочет контролировать все. 

– Что скажете об эпизоде в матче «Крылья Советов» – «Анжи», когда в Вас бросили бананом? 
– Я бы ушел с поля, даже если бы это случилось на третьей минуте. У человека проблемы дома, он приходит на стадион и изливает их на других: меня это огорчает. Тот, кто бросил в меня банан, потом попросил сфотографироваться со мной. 

– Чем все закончилось? 
– Он провел три месяца в тюрьме. И его кормили одними бананами – на завтрак, обед и ужин.