Клопп: «Хочу помочь своей команде быть лучшей»

Сегодня «Ливерпуль» в статусе лучших вице-чемпионов Англии в истории (звучит забавно, да?) стоиn на пороге второго финала ЛЧ за два года, третьего европейского финала за три попытки и четвертого кубкового финала за четыре сезона. И, конечно, вряд ли можно найти человека, более причастного к этой трансформации, чем Юрген Клопп. 

– Почему вы любите футбол? 
– Ха-ха-ха! Вау, окей! Ну и вопросы у вас… почему я люблю футбол? 

[долгая пауза] 

Я люблю футбол всю свою жизнь. Ну, или с тех пор, как себя помню. Я полюбил его с самого раннего детства, потому что мог играть со своими друзьями, мы были все вместе, и это чувство, когда вам нужно использовать лучшие стороны каждого из твоих товарищей, чтобы быть лучшей командой. Я обожал это. Мы все становимся лучше благодаря друг другу… Да и сама игра: беги, бей, играй грязно, играй как умеешь. Именно так я влюбился в футбол. 

– Значит, вас привлекла именно коллективная составляющая футбола? 
– Мой отец был теннисным тренером, он всегда видел во мне больше теннисиста, чем футболиста. Но тут было без шансов, я терпеть не мог заниматься в одиночку; представь себе, часами напролет: форхэнд, бэкхэнд, бэкхэнд, форхэнд… И все это время ты один, только с тренером. Зато в футбол с друзьями я мог бы играть 12 часов в сутки, если бы мне дали такую возможность. 

– Любому очевидно, насколько вы интеллигентный человек. У вас есть свои взгляды на жизнь, множество интересов. И тем не менее, вы посвятили всю свою жизнь этой игре. Если обернуться и посмотреть назад, на все годы, потраченные на футбол – на просмотры видео о футболе, на тренировки, переживания, обучение – вам никогда не приходила в голову мысль, что вы могли бы использовать свои таланты и разум как-то лучше? 
– Наверное, так и надо было сделать. Но в 33 года моя жизнь круто изменилась к лучшему, знаете? Спорт – это круто, но я не имел ни малейшего понятия, хотел ли я действительно работать в этой сфере. Вообще-то я всегда хотел поступить в медицинский ВУЗ, но ты не можешь играть в футбол и учиться в медицинском одновременно. Такова реальность, и я пытался строить свою жизнь вокруг футбола. Сейчас я понимаю, что это было не самое мудрое и ответственное решение: я практически ничего не отложил к концу карьеры, денег хватало только на жизнь, и после завершения карьеры нужно было бы пойти на новую работу примерно через три дня.

А я ведь не умел почти ничего, кроме как играть в футбол. Но жизнь подбросила мне возможность стать тренером в «Майнце», это было как победа в лотерее. Просто посмотри: когда ты играешь в футбол так, как играл я (не очень хорошо), тебе нужно думать об игре гораздо больше, чем когда ты одаренный гениальный парень. И я до сих пор уверен, что это было самым большим подспорьем для моей тренерской карьеры. Я начал играть в футбол, когда мне было 5 лет, и стал тренером в 33. Ты не замечаешь этого, когда играешь, но по сути 28 лет подряд я изучал футбол. 

Юрген выделяет футбол, потому что это командный спорт, и его взгляды на мир весьма схожи с его взглядами на спорт. На просьбу описать свои политические взгляды он называет их левоцентристскими:

– Я консервативен во многих вещах и не вижу в этом большой проблемы, но если взглянуть на нынешнюю политическую картину мира, то я точно буду слева от центра. Мне интересно сообщество, я хочу, чтобы у всех членов общества все было в порядке. 

– Остается ли футбол на светлой стороне в современном мире? 
– Оказывает ли он позитивное влияние? Да, сто процентов. Раздевалка футбольного клуба – идеальный пример того, как множество самых разных культур могут уживаться и работать все вместе благодаря общей цели, победить в матче, турнире, чемпионате. Что мне нравится в футболе, так это то, что тебе подвластна возможность объединить на 95 минут такое количество людей – причем не только на стадионе – одной и той же эмоцией, одной надеждой, одной энергетикой. Мы празднуем все вместе, мы переживаем все вместе, и в обоих случаях это лучше, чем праздновать и переживать в одиночку. Да, футбол до сих пор на стороне света, но он в опасности, я скажу так. 

– Почему футбол в опасности? 
– Из-за организации. Из-за постоянного развития, создания новых соревнований, огромного количества игр. Нам нельзя забывать, что игрокам нужно тренироваться. Конечно, всем нужны игры, но нужно иногда и отдыхать. Мы играем последний матч сезона 1 июня, и последний он далеко не для всех: дальше Лига Наций, Кубок Африканских Наций. В прошлом году мы начали предсезонку уже 2 июля. 12 месяцев футбола, круглый год, постоянно. 

– Но разве это не просто правила игры, которые диктует современность? Футбол ведь сегодня построен вокруг заработка клубов, федераций и организаций?
– Но почему международным ассоциациям нужно зарабатывать больше денег, чем они тратят? Почему ФИФА нужно больше денег, чем они тратят? Почему УЕФА должны иметь какие-то деньги на собственном лицевом счету? Зачем нужно расширять чемпионат мира? Зачем им иметь больше денег, чем нужно на организацию турниров? Чтобы строить больше зданий? Я не вижу никакой причины для этого. Чемпионат мира и Лига чемпионов – два главных турнира в мире, они работают десятилетиями. Но вы ведь прекрасно видите сами, их почему-то хотят расширять. На днях услышал, что ЧМ-2022 не будет с 420 командами, или сколько там они хотели включить, что они оставят 32 команды. Это хорошо. Нам не нужно больше игр.

– А что насчет клубных турниров? Раньше небольшие команды могли побеждать в топ-лигах, но сейчас финансовое неравенство практически уничтожило такую возможность: «Ювентус» каждый год побеждает в Италии, «ПСЖ» во Франции, «Бавария» в Германии. Это проблема?
– Это может быть проблемой. Слушай, я был в Германии так долго, что мне кажется, что «Бавария» побеждала каждый год. Но у клубов поменьше всегда была возможность ворваться на вершину, всегда. И я уверен, что будет снова. «Байер» собрал отличную команду, «Дортмунд» снова борется за чемпионство, «Вердер» провел отличный сезон. «РБ Лейпциг» тоже постепенно подбирается к вершине. Там есть борьба. В Англии есть борьба, настоящая борьба. Насчет Италии – я не вполне понимаю, как все там работает, если честно. Я не знаю всего, что связано с семьей Аньелли.

Но, конечно, нам нужно быть аккуратными. Для этого существует ФФП. Для того, чтобы у всех нас были если не одинаковые, то хотя бы схожие шансы на победу. В Формуле-1 «Феррари» может построить лучшую машину, но там нет ни одного болида, который мог бы проехать гонку, не заезжая на пит-стоп. В этом плане там более честная борьба. 

– Честно ли, что команды вроде «Аякса», который добрался в этом году до полуфинала ЛЧ, разбирают после сезона по кусочкам? 
– Это связано с размером страны, с престижем страны и лиги. Да, это тяжело и это проблема, но как ты предлагаешь это поменять? 

– Я не знаю. Поэтому меня это так и пугает. 
– Они были так близки в этом году. «Тоттенхэм», конечно, заслужил выйти в финал, но как же не повезло «Аяксу». У них была возможность. У нас была возможность с «Дортмундом» несколько лет назад. Теперь два года подряд с «Ливерпулем». Считаемся ли мы одной из крупных рыб в этом аквариуме? Мы добились того, чтобы постоянно присутствовать на этой сцене, но взгляните на нас и на «Тоттенхэм», а потом на команды, которые вылетели раньше. Есть клубы, которые покупают игроков исключительно для того, чтобы побеждать в Лиге чемпионов, но не выйдут в субботу играть в финале. Поэтому у всех есть шанс. Конечно, у кого-то шансов будет больше, но нужно просто постараться уравнять их, смириться с этим и играть. Я вижу это так. 

– Вы согласны с тем, что общим правилом в жизни должно быть стремление помогать тем, кому повезло меньше? 
– Как и все, я всегда больше всего беспокоюсь о том, чтобы все было в порядке у моей семьи. Но если отвлечься от этого, то, конечно, я хочу, чтобы у каждого из нас была возможность улучшить свое положение. Так думать – обычное дело для Европы. Или было обычным делом, я не знаю. 

– Вас беспокоит рост популистских правых партий в Европе и по всему миру? 
– А кого он не беспокоит? Кого, со здоровым работающим мозгом, он может не беспокоить? Я не понимаю, почему люди всегда думают, что если у страны есть проблемы, то решить их могут только политики правого толка. Но это проблема и людей левых взглядов – раз все так, значит, они не могут предложить достойных решений.

Мне не хватает здравого смысла в современной политике. Ну, знаешь, не пытаться просто добиться лучшего для своей партии или поставить своих людей на лучшие должности. Почему в политику не идут лучшие из нас? Наверное, там недостаточно платят, по крайней мере, в Германии. Самые умные люди страны работают в руководстве больших компаний, а в политике нам, очевидно, приходится мириться с лучшими из остальных.

– Ливерпуль всегда был очень политизированным городом, с очень развитым чувством плеча и сообщества. Это привлекло вас, когда вы соглашались возглавить клуб? 
– Нет, я не знал ничего о политической ситуации в Ливерпуле. Не думаю, что, соглашаясь на работу где-либо в Европе, ты думаешь о таких вещах. Просто приезжаешь в еще одну демократическую страну – ну и отлично. Что касается голосования по Брекситу, то я слышал, что мое мнение и мнение большинства людей в городе по этому вопросу совпадают. 

– Вы чувствуете, что этот город подходит вашим ценностям? 
– Я, конечно, нахожусь здесь, но мне приходится практически все узнавать о городе от других людей, я не могу испытать все на себе. Город и я – как огонь и вода. Приведу пример: вечером пятницы ребята из штаба всегда идут в город отдохнуть и отвлечься, но есть один человек, который никогда не в этой компании – это я. Если я пойду, я испорчу вечер всем остальным излишним вниманием к моей персоне, и никто не повеселится. Не могу сказать, что скучаю по этому, я спокойно к этому отношусь. Я знал, насколько для нашего клуба важен город. Я шел сюда за этим. За размером клуба, за шансами, которые здесь видел, за потенциалом. Это очень нравилось мне.

В жизни Юрген не такой, как на бровке во время матчей: его взгляды и мысли куда более философичны и сдержанны, чем многие могут предположить, посмотрев игры его команд. Он в 32 года потерял своего отца Норберта, а несколько лет назад своего футбольного наставника Вольфганга Франка, и никогда не скрывал, что это повлияло на него. Возможно, именно поэтому он никогда не соглашался с цитатой Билла Шенкли о том, что футбол куда важнее, чем вопрос жизни и смерти.
– Как вы думаете, почему у вас всегда складываются такие тесные отношения с клубами, которые вы тренируете? 
– Не знаю. Но у нас только одна жизнь, поэтому нужно прожить ее наилучшим образом. Иногда ты можешь сделать это самостоятельно, но иногда это невозможно. И что тогда? Футбол в моем понимании – это часть развлекательной стороны нашей жизни. Если мы будем заставлять людей скучать, они просто не придут смотреть на нас. Поэтому надо радовать их, развлекать их. Не только трофеями, хотя это, конечно, главная цель. Но между началом пути и трофеем должно быть множество классных моментов, прожитых нами вместе. И у нас они, к счастью, есть. 

– Вы всегда говорили, что футбол – это точно не вопрос жизни и смерти. Помогает ли вам то, через что вы прошли в жизни, справляться с неудачами в футболе? 
– Мне помогает моя вера в Бога. Жизнь – это не прошлое или будущее, это настоящее. Нужно обращаться с ней аккуратно, а еще нужно постараться получать удовольствие. Иногда необходимо заботиться о своей жизни, особенно в моменты, когда не все идет гладко. Нам больше не по девять лет, мы несем ответственность за то, что делаем. Если я пытаюсь чего-то добиться, на мне лежит обязанность добиться этого, и, если у меня не получается с первого раза, я попытаюсь снова. Если цели изменились, и важнее стало что-то другое – я переключусь и буду работать в этом направлении.

Я знаю, что среди вопросов наверняка будет про мои проигранные финалы. Все об этом сейчас думают [Юрген проиграл последние 6 финалов на национальной и европейской арене], и это не слишком здорово. Но я не могу игнорировать и забывать тот факт, что мы доходили до финала все эти разы. И каждый раз это был невероятный путь. И чаще всего мы удивляли всех, оказываясь в финале, а не доходили туда, потому что должны были там оказаться. В финалах ждали другие команды, а играли в них мы.

– Вы считаете, что процесс так же важен, как и результат? 
– Здравый смысл подсказывает мне, что да. Конечно, это важно, как можно это игнорировать? Используйте в качестве примера наш сезон в АПЛ. Если просто посмотреть на очки в итоговой таблице, то 97 – это мало, этого достаточно только для второго места. Но это был невероятный сезон. 

– Вы не слишком-то расстроились проигранному титулу? 
– Не слишком. Ты набираешь 97 очков, а у «Сити» [бьет кулаком по столу] залетают такие голы, как против «Лестера». Когда происходит такое… камон, что ты можешь сделать? Нельзя надеяться на неудачу других людей. Мы сделали все, что могли, набрали 97 очков, это великолепно. На этом все. Но финал, конечно, будет другим делом. Мы едем в Мадрид, чтобы победить. У нас сильный противник, они находятся в другой ситуации, вы можете назвать преимуществом то, что мы уже играли в финале в прошлом году. Они могут назвать преимуществом то, что мы в финале два года подряд, и на нас больше давления из-за прошлого поражения. Все это не так важно: в конце концов, мы просто собираемся выиграть матч 1 июня.

12 месяцев назад «Ливерпуль» потерпел поражение в финале Лиги Чемпионов, и для многих болельщиков горечь той ночи сильна до сих пор. Две ошибки Лориса Кариуса, быстрая травма Салаха — все это кажется несправедливым и сегодня. Но уже спустя несколько часов после возвращения из Киева Юрген Клопп был запечатлен на видео, где он и его друзья поют: «We saw the European Cup, Madrid had all the fucking luck. We’ll just keep on staying cool. And bring it back to Liverpool».



Немец признается, что мог выпить несколько бутылок пива в ту ночь, прежде чем попасть на видео. Когда оно оказалось в сети, внимательные пользователи сразу заметили, что в правой руке Клопп держал фотографию Алекса Окслейда-Чемберлена с рождественской вечеринки. Алекс пропустил не только финал, но и весь текущий сезон после травмы, полученной в полуфинале против «Ромы», но Юрген в очередной раз показал: когда ты попадаешь в эту семью, тебя не забудут даже в самые тяжелые времена для тебя и для клуба.

– Как долго вы отходили после Киева? 
– Я тем же вечером решил, что не буду зацикливаться на этом. Все видели игру. Случилось, что случилось. Что мы могли поделать? Да, конечно, разочарование, грусть, все такое. Но когда мы вернулись в Англию, я уже отошел. Наверное, я был первым и единственным к тому моменту, потому что даже моя семья, когда встречала меня, не выглядела так, будто они отошли от финала. Да и мои друзья тоже. Помню, как мы стояли в очереди на регистрацию в Киеве, в спортивных костюмах, с опущенными головами, ожидая, и я очень резко понял одну вещь – я хочу вернуться. Я хочу снова быть в финале. Конечно, тогда я не думал, что у нас будет такой шанс уже через год, но вот мы здесь, и он у нас есть. Это круто.

– Как справляться с тем, насколько случайным иногда бывает футбол? Невозможно контролировать такие голы, как у Компани против «Лестера», или травму Салаха, или гол Бейла через себя. Ты делаешь все возможное и не получаешь никаких гарантий успеха.
– Мяч залетает в ворота или не залетает в ворота. Нужно просто принять это. 

– Я бы сошел с ума от такого.
 – К этому привыкаешь. Много лет назад [в 2014-м] мы играли в финале Кубка Германии против «Баварии». Тяжелая, вязкая игра. 0:0 на табло. Мы забиваем гол, но еще нет системы определения взятия ворот или VAR. Все на стадионе видели этот гол, но судья не видел. Начинается дополнительное время, «Бавария» забивает, игра раскрывается, «Бавария» забивает второй. Все. Я до сих пор не считаю, что мы проиграли тот матч, но людям на это плевать. Их заботит только результат.

Кому было говорить об инциденте с Рамосом и Салахом год назад, если не нам? Кому было говорить, что у Кариуса сотрясение мозга? Люди говорят: [саркастическим тоном] «Ну да, ну да, сотрясение у него, ха-ха». Но у него было сотрясение! Через пять дней после финала он все еще набрал 37 или 40 «баллов сотрясения» на обследовании. Но как использовать это в свою пользу? Нужно просто научиться принимать то, что происходит вокруг тебя. Разбираться с самим собой. Не ожидать помощи извне.

Я не из тех людей, которых легко расстроить. После финала никого не будет интересовать, как в наши ворота залетели голы. Может, 10 минут или час после свистка, но не после этого. Но для нас это изменило все. Это ситуация, в которой мы находимся. 

– Помогает ли вам вера с этим? 
– Я спокойный человек. Я не ожидаю, что моя жизнь будет идеальной. Но она настолько лучше, чем я ожидал, что какой смысл сейчас беспокоиться о тех пяти процентах, которые могли бы быть еще лучше? Было бы глупо, если честно. Но я по-прежнему слышу: «Пеп выигрывает все, я не выигрываю ничего». Камон! Я приезжаю домой и вижу свою прекрасную семью. Я абсолютно счастлив. Как я могу завидовать людям, которые более успешны, чем я? Умнее, чем я? Или тренируют лучше, чем я, а такие наверняка есть? Для меня это непонятно. Я воспринимаю жизнь как настоящее. 

– Вы не боитесь стать слишком довольным? Многих людей мотивирует соревнование с другими, вам не кажется, что зависть могла бы немного помочь? Хотя бы в каком-то плане. 
– Нельзя хотеть победы больше, чем хочу я. Это невозможно. Так как остальные могут помочь мне в этом? Я не хочу быть лучшим из лучших, это не моя цель. Но я хочу помочь своей команде быть лучшей, это чистая правда. Но зависть не помогает. Никогда.

Перевод: Адиль АБИТИКОВ