Умер Федор Черенков

И я скажу вам, что за все это время во всем нашем футболе – и еще советском, и уже российском – я не видел игрока лучше Федора. Я гордился им и болел за него вдвойне, потому что мы ведь земляки – не просто из одного города, а из одного московского района, из Кунцево!

А еще я скажу вам, что в нашем футболе можно по пальцам двух рук сосчитать не просто классных, а по-настоящему гениальных футболистов. И Федор Черенков был не выдающимся, и не великим, а именно гениальным игроком!

Но, пожалуй, в истории отечественного футбола только к Эдуарду Стрельцову судьба была столь же несправедлива, как к Черенкову. Однако если Стрельцов стал жертвой советской системы и советского правосудия, то Черенкову просто жутко, необъяснимо и несправедливо не повезло. Ведь он не сыграл ни на одном чемпионате мира или Европы, хотя наша сборная участвовала в этих турнирах регулярно! Он не вписывался в футбол Лобановского, чье киевское «Динамо» в какой-то момент стало синонимом сборной СССР. А еще по какому-то необъяснимому подлому совпадению именно на годы больших турниров у Федора приходились не самые удачные сезоны. И на эти же годы регулярно приходились обострения его болезни, которая мучила его на протяжении всей карьеры. И этот тот случай, когда не виноват никто – ни Лобановский, ни сам Федор, ни кто-то еще. Просто так получилось, что лучший российский футболист 80-х годов оказался совершенно не известен за пределами своей страны.

Но зато в пределах этой страны любовь к нему была всеобщей. Я вам так скажу еще: Черенков был и не футболистом вовсе, хотя и играл в футбол. Черенков был великим артистом! Это тот самый случай, когда спорт действительно, безо всяких натяжек и преувеличений, становится искусством. Боюсь ошибиться, но Черенков был едва ли не первым, кому присвоили звание заслуженного мастера спорта «просто так».

Дело в том, что для получения ЗМС требовалось соблюдение определенных формальных условий, строго описанных достижений на международном уровне. А «Спартак» 80-х и чемпионат Союза-то выигрывал редко. И, скажем, футболисты киевского «Динамо» – даже некоторые запасные – после выигрыша Кубка Кубков в 1986 году высшее спортивное звание получили. Запасные нашей сборной, на чемпионате Европы 1988 завоевавшие серебро, – получили. А Черенков этого звания не имел, при том, что был достоин его в куда большей степени, чем почти все формально более титулованные коллеги. Абсурдность ситуации стала очевидна даже для спортивной власти, и Черенков стал заслуженным, не имея формально для этого никаких заслуг.

Но куда почетнее было другое звание – никем формально не присвоенное. На моей памяти Черенков был первым, кого называли «народным футболистом». И именно как Народного Футболиста его провожали из футбола в 1994. Мне посчастливилось быть на той игре (кстати, в компании с коллегой Сереем Бунтманом) и это было удивительное зрелище. Потому что люди вокруг реально плакали – здоровенные, взрослые дядьки растирали по щекам слезы, как дети. А с другой стороны они были совершенно счастливы тем, что имеют возможность отдать дань уважения такому замечательному человеку.

Пока он играл, все звали его Федей. Федором Федоровичем он стал уже потом – и это подчеркнуто уважительное обращение к еще не пожилому даже человеку было продолжением того «Феди». Пока играл – любили как родного, когда закончил – превратился в живую легенду. Которой он никогда, ни одного мгновения себя не чувствовал. Вот насколько он был величайшим спортсменом, настолько же был скромным человеком. Это была какая-то крайняя форма скромности, застенчивости, нежелания выпячивать себя. Он смущался всегда, когда кто-то начинал его хвалить. И быть может, и поэтому относились к Федору не только с любовью, но и с нежностью, очень трогательно, деликатно. А человек он был чрезвычайно ранимый.

Родился Федор 25 июля, но свой день рождения никогда не отмечал. Потому что считал невозможным что-то праздновать в день, когда скончался Владимир Высоцкий. Но для нашего футбола он стал фигурой сравнимого масштаба. Хотя вовсе и не был бунтарем. Его бунтарство выразилось разве что в прическе. Когда он вдруг стал появляться с тем, что в те годы называли «химией». Это был величайший его сезон 1983 года. Когда кудрявый Федя каждый свой матч превращал в концерт, тащил не только «Спартак», но и сборную, в которой первый и последний раз ему доверили быть лидером.

С тех пор прошло больше тридцати лет, но я помню это так как будто смотрел те матчи накануне. И не забуду, сколько бы лет не прошло еще. Светлая память вам, Федор Федорович. Спасибо, Федя! Спасибо, земляк!