Василий Уткин: «На свои отражения у меня табу»

– Вы работали в разных проектах. У вас не сложилось впечатление, что спортивная журналистика в России на шаг, на два отстает от политической, экономической, общественной?
– Каким же образом? Думаю, что совсем наоборот, если говорить о лидерах, о лучших образцах, конечно. Как пример назовите мне, кто лучше спортивных комментаторов может вести у нас в стране прямые эфиры? Без бумажки, без дополнительной помощи? Я вам скажу – никто.

– Википедия пишет, что вы один из совладельцев сайта Sports.ru.
– Да, это так. Но гораздо больше я горжусь тем фактом, что я один из основателей этого одного из самых популярных ресурсов Рунета. Совладельцем я могу быть, могу перестать, могу что-то другое купить. А одним из основателей я останусь навсегда.

– Там сейчас идет голосование, кто, вы или Дмитрий Губерниев, является первым комментатором страны. Вы следите за его ходом?
– Я заглянул один раз, когда этот материал висел на главной странице, но меня это совершенно не волнует. Я слишком хорошо ориентируюсь в этом вопросе, и мне глубоко безразлично, что скажет публика на этот счет.

– На всякий случай, вы там лидируете с громадным отрывом. Но кто, на ваш взгляд, на данный момент, на 13 сентября 2013 года, лучший комментатор страны?
– Если позволите, я отшучусь: если я скажу правду, это будет нескромно, а врать вам я не хочу.

– Вы заметили, что в какой-то момент стало модным у комментаторов работать «под Уткина»? С элементами конферанса, с яркими сравнениями, с фразами, выстроенными особым образом так, что, например, глагол в конце предложения ставится. Вы свою манеру узнаете в чужих комментариях?
– Мне многие говорили, что такое есть, и я каждый раз удивляюсь этому. Возможно, дело в том, что любому человеку своя манера речи кажется чем-то обыденным, чем-то само собой разумеющимся. И когда ты слышишь то же самое из чужих уст, ты воспринимаешь как норму и не обращаешь внимания. В одной книге я прочитал, что мы с Земли не видим большую часть инфракрасных звезд, потому что она сама – инфракрасная планета, и мы находимся в поле инфракрасного пламени. Понятия не имею, насколько это научно и вообще правда ли, поскольку прочитал это в фантастическом романе. Но это то же самое, что и разговоры о стилях и манере. Вообще стиль – это то, как ты смотришь на игру, на профессию, на мир. И когда ты находишься внутри своего стиля, намного легче разглядеть чужую манеру и подражание ей. А на свои отражения, получается, у меня табу.

«ПОСЛЕ ЗАМЕТКИ О ЦСКА Я ДУМАЛ, УБЬЮТ МЕНЯ ИЛИ НЕТ»

– Сначала журнал «Proспорт», а потом все тот же Sports.ru взяли традицию публиковать рейтинг самых значимых персон в российском футболе. В последнем из них вы – на 22-м месте. А, например, Лучано Спаллетти – на 23-м…
– Мы со Спаллетти занимаемся разными вещами – он тренирует, а я рассказываю о футболе. Наверное, забавно нас было сравнить, но я вообще не понимаю, по каким параметрам. Я помню, я читал этот материал, но даже теперь не знаю, что мне делать с этим знанием – радоваться, огорчаться, и вообще как к этому относиться. И я уж точно не смотрю интервью Спаллетти с ощущением, что я на 22-м месте, а он на 23-м. Простите, а кто на 21-м?

– Я не помню. Я знаю, что на 26-м был Бубнов, и это меня смущает.
– Ничего-ничего, с тех пор он упал в рейтинге.

– Но этот вопрос не про Бубнова. Этот вопрос про лидеров мнений. Вы в футболе как раз являетесь таким лидером. Но возьмем историю с вашей колонкой про главного тренера «Локомотива». Никто уже не помнит, что именно вы там написали, но все теперь уверены, что у Леонида Кучука проблемы с алкоголем и Василий Уткин всем сообщил об этом. Когда вы садитесь писать заметку, вы представляете себе, какой эффект она произведет?
– Та история меня самого удивляет и волнует. В той заметке ни слова не было о том, что у Кучука проблемы с алкоголем. Было сравнение ситуации, когда человек пропал и его невозможно найти, с ситуацией запоя. Но позвольте, из этого совершенно не вытекает, что Леонид Кучук – алкоголик. И я никогда не думаю о возможных эффектах. Все-таки у меня филологическое образование, и я помню строчку классика «Нам не дано предугадать…» Эффект может быть любым. Вплоть до того, что его вообще может не быть. Это невозможно просчитать. Из-за одной своей заметки в «Советском спорте» я два года судился с ЦСКА. Ожидал я такой эффект, когда поставил точку? Нет. Хотя я думал, убьют меня за это или нет.

– Тем не менее это означает, что каждая ваша колонка может превратиться в оружие, которое можно на кого-то направить.
– Я себе сразу же сейчас представил нацеленную на кого-то пушку. Но в моем понимании ироническое высказывание – это пушка, направленная в небо. Это фейерверк. Сейчас индустрия фейерверков очень развита, с их помощью в небе можно слово какое-то написать, слона нарисовать или просто сделать нечто красивое и звучное. С другой стороны, если с фейерверком обращаться неосторожно, то и жертвы могут быть.

– Несчастные случаи были?
– На меня многие жалуются. Но я стрелял в небо.

– Неужели к вам ни разу не обращались с, назовем это так, рекламными предложениями?
– По сравнению с тем, сколько раз мне приписывали разные функции и обвиняли меня в чем угодно, практически никогда. Чтобы четче понимать разницу, это все равно что сравнить деньги, которые у меня сейчас в кармане, со всеми деньгами, которые есть в мире. Вот такое соотношение. Сейчас любое высказывание у 30% читателей влечет за собой особую реакцию: а вон он вчера был с тем-то, и поэтому он сейчас его защищает, и так далее. У меня вообще такое впечатление, что люди в последнее время глупеют.

– Вы никогда не задумывались, почему ваши колонки вызывают столько ненависти?
– Не понимаю, о чем вы.

– Вы разве никогда не читали комментарии под своими заметками?
– Я задумываюсь о том, чтобы вообще закончить это делать. Я пока вынужден модерировать комментарии, но думаю бросить – слишком много побочных эффектов. Например, испорченное настроение. Но я удивлен, какое количество разумных людей читает комментарии. Это же – пена! Это же побочный эффект всеобщей грамотности, когда каждый имеет возможность выразить буквами свое мнение, даже если этого мнения он не имеет.

«РАЗВЕ МЫ ОДНИ НЕ КУПИЛИ НХЛ?»

– Вы – главный редактор спортивного вещания «НТВ-Плюс». Что входит в вашу зону ответственности?
– Контент. Моя задача – сделать его более полным и лучшим. Для спортивных каналов это прежде всего прямые трансляции. Приобретением прав занимается директор, а моя задача – сделать так, чтобы комментарии были интересными, а передачи – нескучными.

– У «Плюса» есть какой-то регламентированный процесс, как выбирается турнир, который вы будете показывать? Четко измеренное соотношение зрительского интереса к цене?
– Формулу, которую можно применить к каждому соревнованию, я вам не назову. Но у нас большой опыт в этом вопросе – за те годы, что мы существуем, мы не показывали разве что «Формулу-1». Есть соревнования, которые влияют на подписку и количество абонентов, и те, которые не влияют. Чемпионат Франции – безусловно, интересный турнир, я бы его с удовольствием смотрел на «Плюсе». Но мы от него вынуждены были отказаться, и на количестве подписчиков это не отразилось. Из чего мы сделали вывод, что это не то соревнование, ради получения которого стоит бросить все возможные и невозможные ресурсы. А вот чемпионат Англии – то, ради которого стоит.

– У вас и без Франции суперколлекция футбольных турниров. Но вместе с тем на «Плюсе» становится меньше других видов спорта. Нет, например, НХЛ или НБА. Вы сознательно делаете ставку на футбол?
– Ядро нашей зрительской аудитории – это те люди, которые смотрят «НТВ-Плюс» много лет. И, конечно, они помнят те времена, когда «Плюс» показывал абсолютно все. Но времена меняются, и за последние пять-шесть лет на рынок пришли Viasat, Eurosport, ВГТРК в своем уже втором варианте, и, возможно, скоро будет в третьем. И посмотрите, все они сообща не могут собрать тот пакет, который был у нас. Разве мы одни не купили НХЛ? Ее никто не показывает. И НБА тоже. Да, у этих лиг есть своя очень верная аудитория, но слишком немногочисленная, чтобы платить такую высокую цену, тем более за ночные трансляции. Ну в самом деле, кто это ночью смотрит?

– Возможно, это профессиональная деформация, но иногда спортивные журналисты, чтобы поднять интерес у себя к какому-то событию, добавить себе эмоций, делают у букмекеров ставки. Вам доводилось делать так же?
– Чтобы поднять интерес – нет. Но к букмекерскому бизнесу необходимо привлекать внимание, а мнение комментаторов, их прогнозы часто становятся хорошим рекламным стимулом. Нам не так уж много платят, чтобы отказываться от такого сотрудничества. Я не считаю это злом хотя бы потому, что прогноз – это некое подытоживание предматчевой работы, в ходе которой ты так или иначе анализируешь расклад сил. Главная опасность – в том, чтобы, если пошло все не так, как ты себе представлял, в ходе репортажа подгонять матч в те рамки, которые ты ему установил накануне. Матч в любом случае будет развиваться, как ему нравится.

– Вы же – совладелец букмекерской конторы? Какие самые неожиданные ставки, которые ей приходилось принимать?
– Да, я до сих пор в букмекерском бизнесе. Но выбор событий, выставление коэффициентов – это не моя зона ответственности.

«У МЕНЯ В ГОЛОВЕ ВИДЫ СПОРТА НЕ УЧАСТВУЮТ В СПАРТАКИАДЕ»

– В проекте «Комментаторы» мы опросили четыре десятка участников и обязательно задавали им вопрос: «Какой вид спорта в России может считаться национальным». Чаще всего называли хоккей, на втором месте – футбол, далее волейбол и бенди. А вы какой вид спорта можете признать национальным?
– Меня часто просят, причем не только журналисты, но и читатели, и слушатели, и зрители, составить какие-то рейтинги. Но у меня в голове виды спорта не участвуют в спартакиаде, кто лучше, кто национальнее. Я даже не могу найти критерии, как определить, национальный вид спорта или нет. Можно говорить только о популярности. И тут лидирует футбол – все цифры на это указывают.

– Россия, на ваш взгляд, – спортивная страна?
– Меня не волнует вопрос, спортивная ли она страна. Меня волнует вопрос, свободная ли страна Россия. А спортивная ли она страна или страна макраме, или страна фейерверков и бифштексов, меня это совсем не интересует.

– Есть ли в мире спорта люди, к которым вы относитесь с безграничным уважением и восхищением?
– Конечно. Спорт – это область прямого соперничества. Причем сражение идет не на уничтожение соперника, борьба идет по определенным правилам. Поэтому люди, которые добиваются в спорте вершин, добиваются максимальной самореализации. По-настоящему выдающиеся спортсмены – потрясающие люди, поскольку они показывают, насколько может быть совершенен человек, что он может извлечь из себя, чтобы добиться цели. В телевизионном отношении спорт остается единственной настоящей правдой. Пусть это игра, но это то, что происходит на твоих глазах. Ты можешь видеть, как идет внутренняя борьба человека, на какие самоистязания ему нужно идти, чтобы доказать, что он здесь не зря.

– Часто бывает, что спортсмены своей последующей карьерой – в политике, бизнесе – теряли это уважение?
– Таких случаев немало, но зачем об этом говорить? Пример из другой области, чтобы было понятнее: Эдуард Лимонов – бессмысленный балабол, но при этом он автор нескольких хороших книг. Разве то, что он – балабол, отменяет тот факт, что он – выдающийся писатель? Конечно же, нет.

– Какое спортивное событие последнего времени вы считаете наиболее значимым?
– Олимпиады и чемпионат мира по футболу – они вне конкуренции по интересу. Если говорить о достижениях российского спорта, то это для меня непростой вопрос. Взять ту же победу волейболистов на Олимпиаде. Я, к сожалению, ее не видел впрямую. А это важно – видеть в реальном времени, как все происходило, сопереживать, и это сопереживание объединяет.

Важно знать, что именно в этот момент то же самое, что чувствуешь ты, переживают десятки и даже сотни тысяч людей. Был у меня такой случай в жизни – шли последние дни Олимпиады в Афинах, и у меня были свободные полдня, а в таких ситуациях мечешься по городу и пытаешься вспомнить, кому ты не купил сувенир, что еще хотел сделать, такие мелкие личные бытовые хлопоты. И в конце этого суматошного дня я приезжаю в олимпийский телецентр, захожу к своим коллегам, и буквально через десять секунд начинается забег на 800 метров. И побеждает Борзаковский. Я абсолютно был переполнен чувствами. И не только я – мы все прыгали от радости, обнимались, что-то кричали. Вел бы я так себя, если бы смотрел один? Очень сомневаюсь. Но все сложилось воедино – наши ожидания, переживания и даже наша усталость. И главное, что мы испытывали одни и те же эмоции. Все это превратило одну из в общем-то многих побед наших спортсменов в ярчайшее воспоминание.

– Такие эмоции могут быть только, когда наши побеждают ненаших?
– Мое личное самое яркое впечатление – это финал Открытого чемпионата Австралии 2012 года Джокович – Надаль. Шесть часов длился этот матч, и все шесть часов невозможно было оторваться от того, как сила переходила от одного к другому, но тот, другой, не переставал бороться. И все на невероятном пределе, на абсолютном изнеможении. Теннис – это спорт крупных планов, это драматургия не только поединка, но и трансляции. Настоящий триллер! Думаю, и в 70 лет, если я доживу, конечно, это будет одним из ярчайших моих спортивных воспоминаний. Я, кстати, болею за Надаля. Надаль тогда проиграл.